|
|
Nomad Kazakhstan
|
|
Конраты
|
Предлагаем вниманию читателя очередную главу готовящегося к изданию этно-исторического справочника по родоплеменной структуре казахов конца XIX – начала XX вв., автором которого является этнограф и искусствовед Рашид Кукашев, раскрывающую этническую историю племени конрат – одного из основных крупных племен казахов Среднего Жуза.
Конрат (қоңырат) – одно из основных крупных племен казахов Среднего Жуза. Ураны: «Алатай», «Мулкаман»; общеплеменная тамга в виде буквы П («босаға», «дверной косяк»).
По сельскохозяйственной переписи Российской империи 1908–1913 гг. конратов насчитывалось 128 тыс. человек (Чимкентский уезд – 75,9 тыс. человек или 28% казахского населения, Джизакский уезд – 25,2 тыс., 73,6% казахского населения, Перов-ский уезд – 19,5 тыс. человек, 13,3%).
Этноним конрат восходит к монгольскому племени хонкират (вариант – онкират), упоминаемого в китайской летописи «Ляоши» (1125 г.), в монгольском «Сокровенном сказании» (1240 г.), у Рашид-ад Дина (XIV в.). Последний считал их омонголенными тюрками. По реконструкции современного казахстанского востоковеда Ю. Зуева, основанной на китайских источниках, ранняя история хонкиратов представляется следующим образом. Их исторические предки олку (впоследствии олкунут-хонкираты) в V веке входили в кочевую конфедерацию сяньбийцев. В начале VII века они были брачными партнерами (хатунский род) древнеуйгурских каганов. С 906 года они вошли в состав киданьского государ-ства Ляо, а после 1225 года (времени ухода каракитаев во главе с гурханом Елюй Даши в Семиречье) приняли подданство чжурчженей, где также сохраняли значение «хатунского» рода. К этому времени относится и появление этнонима хонкират, образованного от тюркского «рыжий», «красноватый» и монгольского аффикса множественного числа t. Предложенная Зуевым реконструкция позволяет лучше понять смысл многих древних легенд хонкиратов, в частности передаваемого Рашид-ад Дином мифа о происхождении хонкиратского племени элджиген (с монгольского «осел») от девицы по имени Роза-верхом-на-осле, приехавшей из Хатая в надежде выйти замуж, а также причины вхождения хонкиратов (чуждого для «чистых» монголов племени) в древнемонгольскую генеалогическую традицию, как «племя царицы». Например, считалось, что из хонкиратов ветви куралас происходила мифическая праматерь всех монголов Алан Гоа. Хонкираткой из ветви олкунут была Борте-фуджин, супруга Чингисхана. Характерны слова ее отца в эпизоде сватовства, подтверждающие гипотезу Зуева:
«Мы, хонкираты,
С древних времен знамениты
Красой и знатностью дочерей.
От царской жены-хонкиратки…,
К вам на царское место усадим ее».
Из хонкиратов традиционно были и жены многих сыновей и внуков Чингисхана. Близкие фратриальные узы с ханским родом кият (алтан уруг) обусловили высокое положение хонкиратов в Монгольской империи. Хонкираты составляли пять тысяч из 129-тысячного войска Чингисхана. Обитавшие в XII – начале XIII века на берегах рек Халка и Джиде (по Рашид-ад-Дину они кочевали вдоль Великой китайской стены), хонкираты в ходе монгольской экспансии расселились главным образом в улусе Джучи (Золотая Орда), куда они пришли со своим предводителем Хукин-нойоном (сыном хонкиратского вождя Дай-Сэчена и брата Борте), ставшего первым монгольским правителем заволжской части Дешт-и Кыпчака.
Это ему адресовал свое знаменитое наставление Чингисхан перед походом на «земли оросутов и чэркэсутов» («Алтан Тобчи»):
«Разве ты не из старшего
счастливого рода?
Отдели западную сторону
владений Джочи!
Не отчаивайся,
если скажут степенные:
«Тебе не покорились!»
Не бойся, если скажут
«Прострелим ему ребра насквозь!»
Подобно заднему войлоку
в большой юрте,
что колышется от ветра,
Ты будешь в самом центре
многочисленных врагов!»
Известно также, что небольшая часть хонкиратов, возглавляемая Мугэ-нойоном (сородичем Хукина), была придана Чингисханом 4-тысячному войску другого его сына – Чагатая, создавшего свой улус на территории Мавераннахра. В завоеванных землях хонкираты приняли в свой состав зависимые (покоренные) тюркские племена и быстро тюркизировались, сохранив в тюркском произношении свой древний этноним.
Конраты играли значительную роль в политической истории Золотой Орды (XIII–XIV вв.) и государств, возникших после ее распада. Их знать по-прежнему поддерживала традиционные брачные отношения «худа» («сват») с родом Чингисидов. Так, согласно Рашид-ад Дина, первый сын Джучи – Орда хан – родился от старшей жены-конратки, три старшие жены самого Орды также были из этого племени, жен-конраток имели сын Орды Сартактай, внук Коничи и правнук хан Баян. В 70-е годы XIV века конраты, изгнав золотоордын-ских наместников, захватили власть в Хорезме, создав здесь свою правящую династию Суфидов. С правителями этой династии (Хусейном Суфи, Юсуфом Суфи) вел жестокую войну Тимур. В период борьбы за главен-ство в Дешт-и Кыпчаке (после смерти хана Абулхаира в 1468 году) между казахскими и узбекскими феодальными владетелями часть конратов покинула казахские степи и ушла с шейбанидами в Среднюю Азию, где впоследствии приняла участие в этногенезе узбеков и каракалпаков. Влились конраты и в состав ногайской конфедерации племен, особенно после захвата Хорезма – «вотчины» конратских беков – мангытским бегляр-беком Едиге (любопытно отметить, что среди ногайцев-конратов Кубани Н. Баскаков в 1920 году зафиксировал две общеплеменные тамги – одна из которых полностью аналогична тамге конратов из казахских степей «босага», другая в виде «подхвостника», называемая «конъырат урув куюскан тамга», хотя и не известна казахам, но нашла косвенное отражение в генеалогической легенде одного из их родовых подразделений – куйюскансыз). Об активной роли племени конрат в этнической истории ногайцев свидетельствует и широкий ареал сохранившихся топонимов, связанных с его названием: Ташказан конрат, Алгазы конрат в Перекопском уезде, Татиш конрат в Евпатории, гагаузский город Комрат в Молдавии и т. д. Небольшая группа конратов оказалась и в Литве (возможно, пришедших сюда вместе с Киятом Мамаем после поражения его войска от Тохтамыш-хана), где в письменных источниках XV–XVIII вв. среди названий «татарских» местечек упоминалась отдельная «Кондратская Мерешлянская стяга (хоругвь)».
Вместе с тем, как справедливо отмечал Н. Аристов, основная часть «кровных джучидских конратов осталась с киргиз-казачьими [казахскими] родами стремясь и здесь служить ханам-чингисидам. Этим, кажется, объясняется кочевание конратов вблизи Туркестана, где обыкновенно пребывали старшие (казахские) ханы». В подтверждение своей последней мысли автор приводит свидетельство капитана Андреева (1785), первого упомянувшего о существовании у казахов «кундрацкой волости, которой правил Полат-хан, сын хана Средней Орды Абул-Мамет-хана, также владевшего Туркестаном».
Первые сведения о родовом составе конратов к казахским родам привел А. Левшин (1832). Ошибочно причисляя их к Старшему жузу, он дает следующие названия родов (сохраняем транскрипцию источника): байлар-джандар, уразгельды, кульджегач, бочман, токбулат, яман-бай, кура-куся, этимляр, куюш-кансыз. В. Радлов, поправив Левшина в том, что конраты относятся к Среднему, а не к Старшему жузу, добавляет, что племя «делится на 12 родов, из которых шесть считаются алты-ата-Коктынгчулы (6 сыновей отца Кока), остальные же шесть алты-ата-Коктынгчю (6 отцов Коктынгчю)».
Э. Шмидт (1927) перечисляет 5 основных родов (кошук, токбулат, джандар, алги, кулшагаш) и 8 подразделений – кара, чорапал, джолдервис, сарымбет, кологон, тассары, дусомбо, джортпас, – конратов, проживавших в юго-западной части Чимкентского уезда. Более обстоятельный (хотя далеко далее неисчерпывающий) список конратских подразделений приводят В. Востров и М. Муканов в своей известной книге по родоплеменному составу казахов дореволюционного времени. Для полноты обзора литературы по данному вопросу интересна и выкладка современного петербургского востоковеда Ю. Евстигнеева, который ошибочно полагает, что конраты делятся на 2 части – жетимдер и котанши.
Тема происхождения казахских конратов неоднократно затрагивалась и в трудах ученых-этнографов занимавшихся исследованием этногенеза конратов Узбекистана и Каракалпакии. Так, один из первых исследователей этой проблемы И. Магидович (1925), основываясь главным образом на несовпадении родовых названий узбекских и казахских конратов, делает вывод, что предками большин-ства хорезмийских узбеков были конраты, жившие там еще до узбекского завоевания, а казахский конратский союз образовался позднее, не ранее ХV века. В завоевательных походах же Шейбани-хана участвовал именно хорезмийский конратский союз, а не казахский. Подтверждением этого он считает также предания конратов Восточной Бухары («Жидели Байсуна») о том, что они выходцы из Хорезма и перекочевали в Бухару во времена Шейбани-хана (правда спустя полвека Б. Кармышева, обследовавшая узбек-конратов Сурхан-Дарьи, уточняет, что среди них только род кара-конрат считает себя выходцами из Хорезма, а среди большинства других родов распространенно представление о приходе их предков из Арка-юрта, т. е. страны Арка).
Об ограниченности исторических связей между казах-конратами и каракалпак-конратами (и, наоборот, о близком родстве последних с узбек-конратами) пишет Т. Жданко. Главным аргументом для этого ее вывода опять-таки служит отсутствие совпадений в названиях родов казах-конратов и каракалпак-конратов.
На наш взгляд, обе эти точки зрения глубоко ошибочны и проистекают в первую очередь из-за того, что указанные авторы в своем сравнительном анализе (а они в основном использовали тот скудный материал дореволюционных исследователей, приведенный выше) не могли опереться на генеалогические предания и сопутствующий фольклорный материал, сохранившийся в народной памяти казах-конратов (к сожалению, этот ценный исторический источник до сих пор не опубликован в научной литературе). Упускалось ими и то немаловажное обстоятельство, что у казахов этноним конрат сохранил свой племенной статус, в то время как у узбеков и каракалпаков он превратился в обозначение крупного союза самых различных племен, объединившихся под эгидой конратов. (Возьмем, к примеру, названия нескольких основных родов узбекских и каракалпакских конратов – ачамайлы, балгалы, богаджейлы, канжигалы, кайчылы, тараклы. Да, их нет в родовой этнонимике казах-конратов, и не может быть, потому что они являются коренными подразделениями таких крупных казахских племен как керей, найман, аргын, дулат и джалаир. И нет ничего удивительного в том, что именно в этой части узбек-конратов и каракалпак-конратов сохранились родовые воспоминания об исходе их предков из Сары-Арки). В этой связи, есть все основания считать, что именно казахские конраты в большей степени сохранили в себе элементы того первоначального «хонкиратского» ядра, который пришел в Дешт-и Кыпчак с Джучи-ханом и сыграл исключительную роль в этнической консолидации кочевого населения Золотой Орды и государственных образований последующего времени.
А теперь вкратце коснемся темы – «Что же говорят родовые легенды самих казах-конратов об их происхождении?» Ключевой фигурой в цепочке первопредков племени предание называет имя Наганая, некоего богатого и могущественного бия, жившего в незапамятные времена в Ургенче (Хорезм). У этого бия было 30 сыновей, в т. ч. трое родившиеся от его жены по имени Калампыр. Их имена Жыгалы мырза, Мелдебий и Орынбий. Отец выделяет им, как рожденным от одной матери, в наследственный юрт район Туркестана («Бір шеті Сырды алып, бір шеті қырды жайлаған // Ақмешіт пен Ташкентке дейінгі аралыққа кең тараған» – так очерчивает легенда границы этого юрта). От их потомства и составились рода казах-конратов, которые вскоре сгруппировались вокруг двух сыновей Мелдебия (ставшего после смерти Жылгалы мырза старшим в роде) – Кудайбергена (имевшего прозвище Котенши) и Танирбергена (Коктинулы), ставших эпонимами двух главных ветвей племени (котеншы и коктин-улы), о которых упоминал Радлов. В первую группу вошли рода суйениш, сопы, макы, досымкул (жетимдер), во вторую – алги, кулшыгаш, байлар, оразгельды, токболат, каракосе. Любопытно привести и ту часть предания, повествующую о старшем сыне Наганая – Жыгалы мырзе (дословно: «принц, имеющий на головном уборе «джичу» – султан из птичьих перьев», имя, имеющее явно средневековое звучание), который якобы служил при неком «калмыцком» хане Алихане главным сборщиком налогов (вакилем по сбору алым-салыка) с населения всего Казахстана во времена, «когда еще не было трех казах-ских жузов». Умер он по одной версии в Жидели Байсуне, по другой в Хорезме. Его единственный сын Кулшыгаш стал эпонимом рода ветви коктынулы. Интересны данные и о происхождении рода жетимдер. Их предком считался Соркуийк – сын от брака некоего «калмыцкого» полководца и дочери хана Алихана, которую после гибели ее супруга, взял в жены Кудайберген-Котенши, усыновивший приемыша. От него родился Досымкул, у которого были 4 сына – Сапар, Сары, Сыппас, Шуийш – эпонимы 4 родов получивших собирательное имя жетимдер (досл. перевод «сироты»). И таких интересных подробностей в родословных казах-ских конратов великое множество, которые из-за недостатка места мы все привести не можем. Но и сказанное, на наш взгляд, дает достаточную пищу для размышлений.
Наш небольшой анализ приведенного выше фольклорно-генеалогического материала целесообразно начать с Наганая, как ключевой фигуры в казахско-конратской родословной. Для сравнения, приведем строки из «Шежире» знаменитого каракалпак-ского сказителя Бердаха:
«Нагадай-би ага (старший) журта
Всех конратов предок.
Он отец тридцати сыновей…
С ураном жайылган все конраты –
Потомки этих тридцати сыновей
Отличный (другой) от жайлгана
уран имеющими,
Муйтен и кият были…»
Комментарии здесь, как представляется, излишни. И казах-конраты, и их каракалпакские соплеменники, как видно из этих строк, считают своим родоначальником один и тот же легендарный персонаж (Наганай=Нагадай) от 30-ти сыновей которого пошли конраты (и конкретно от 3-х – казахские). Родиной Наганая в обоих преданиях называется Хорезм. Различия имеются лишь в уранах (у казах-конратов уран Алатай) и именах прародителей Наганая-Нагадая (у казахов: Нагадай – Узын Сопы – Даракожа – Конрат; у каракалпаков он потомок Майкы-бия, ездившего на темно-буром коне «коныр ат» и получившему по этому приз-наку прозвище Конрат).
Об этих отличиях мы скажем ниже. А теперь самое время совершить небольшой экскурс в историю и приглядеться к фигуре реального исторического лица, который мог послужить прообразом Наганая-Нагадая, а именно отца второй жены знаменитого хана Золотой орды Узбека (правил в 1312–1340 гг.) – Кабак хатун, о которой так упоминал арабский путешественник Ибн Баттута: «Она дочь эмира Нагатай, имя которого пишется через на, га и тай. Отец ее жив, но поражен подагрой; я видел его…». Имя этого эмира мимоходом упоминается также и в «Чингис-намэ» в связи с бегством сына одного из влиятельнейших беков Золотой Орды Сиджуит Алибека (Алатая) Хасена (после убийства отца вдовой Узбек-хана Тайтуглы-бегим) в Хорезм под покровительство «сына Конграта Нагадая Ак-Хусейна», который приходился ему дядей. Ак-Хусейн (Хусейн ас Суфи) был «хакимом вилайета Хорезм». В пользу нашей догадки о тождестве золотоордынского эмира Конграт-Нагатая и Наганай-Нагатая из казахско-каракалпакских шежире свидетельствует и событийная хроника Золотой Орды того времени, местами удивительно перекликающаяся с фактами из казахского шежире. Судите сами. Во-первых, совпадает география описываемых в родословной перипетий. «Наганай жил в Ургенче», «детям выделил в юрт район Туркестана» (присырдарьинский регион в те времена входил в сферу влияния Хорезма). О том, что Хорезм был наследственным владением конратов еще до воцарения здесь династии Суфидов – сыновей Конграт-Нагатая, говорят многие восточные источники. Например, здесь имел коренной юрт в конце XIII века старший сородич Нагатая эмир Салджидай-Гураган (тесть другого золотоордынского хана Тохты и одновременно, судя по титулу, его зять). Еще больше упрочилось положение этого племени в регионе при правлении его сыновей: Хусейна ас Суфи и Юсуфа ас Суфи. И даже после уничтожения Тимуром этой династии, автор «Аджаиб» Ибн Арабшах, памятуя о доминирующем положении конратов в Хорезме, ошибочно причислил мангыта Едыге-бия к этому племени (возможно, здесь сыграло и то, что мать Едыге была конраткой, или недоразумение, основанное на игре слов: по одной из легенд свое имя Едиге получил из-за того, что был принесен к людям в сапоге «етік» / сравни арабское «кундрат» – «сапог»).
Во-вторых, сходится и время, указанное в казахском предании: «во времена, когда казахи еще не делились на три жуза, а ими правил «калмыцкий» хан Алихан». Что это за калмыцкий хан со странно звучащим для устной традиции именем (обычно в эпосе присутствуют узнаваемые джунгарские титулы «контайджи», «тайджи», «септен» и т. п.), у которого конратские предводители Наганай и его сыновья служили главными сборщиками Ясака? С точки зрения истории, это явная нелепица. Но картина сразу проясняется, если принять во внимание, что многие золотоордынские ханы конца XIII – начала XIV века, ключевые посты в государственном управлении которых занимала конратская племенная верхушка, были… буддистами. Тот же эмир Нагатай, если судить по преклонному возрасту, каким его застал Ибн Баттута, вполне мог служить еще при дворе хана Тохты (ум. в 1312 г.), который по характеристике ал-Бирзали «был неверным, державшимся религии поклонения идолам, любил Уйгуров, т. е. лам и «волшебников» и оказывал им большой почет». Буддистами были хан Ногай, вышеупомянутый тесть и наставник хана Тохты эмир Конрат Салджидай. Буддийским было и окружение хана Узбека, если судить по «Чингис-намэ». Буддийским идолопоклонником являлся и хан-узурпатор Баджир Ток-Буга и многие другие исторические персонажи рассматриваемой эпохи. И если это так, то вполне можно допустить, что под именем «калмыцкого» хана Алихана в народной памяти запечатлелся образ хана Тохты или другого золотоордынского владыки, приверженца религии лам (имя Алихан можно вывести из арабско-персидского слова «альхан» – «вонючий», «необрезанный», в смысле язычник-кафир). Среди имен вышеупомянутых конратских беков обращает на себя и имя Сиджуит Алатая (В. Юдин пишет о тождестве этнонимов конрат//сиджуит), о котором «Чингис-намэ» сообщает следующее: «Кият Исатай и Чичут Алатай отправились в Иран-Замин, привезли Узбека, сына Тогрылчи, и посадили на ханство». Судя по тому, что сын этого бека Хасан после смерти отца ищет спасения у своего «дяди» Хусейна Суфи в Хорезме, можно вывести, что Алатай являлся в свою очередь племянником или близким младшим сородичем отца Хусейна – Нагатая. Весьма соблазнительно увидеть в нем Жыгалы Мырзу из казахского предания (а в Хасане – Кулшыгыша) и связать с его именем происхождение общеплеменного урана казахских конратов. Тем более что потомство Алатая, как свидетельствуют исторические источники, играло значительную роль в Дешт-и Кыпчаке и через столетие. (Конрат Мухаммед-бек, праправнук Алатая был одним из близких сподвижников хана Ак-Орды Абулхайира, современника первых казахских ханов Керея и Джанибека).
Глубокий исторический подтекст усматривается и в родовой этнонимике казахских конратов. Например, название рода сангыл (входит в поколение сопы-котенши) в народе связывается с именем легендарного «Кункрат-бий-оглу Сенкелэ» из древнего ордынского сказания, опубликованного в 1822 году Хальфиным в Казани, о том как Чингисхан давал каждому своему беку тамгу, птицу, дерево и клич: «Эй, Сенкелэ, пусть твое дерево будет яблоня, пусть птица твоя будет сокол, твой клич – Кункрат, а тамга твоя пусть будет месяц». Любопытно, что конратского нойона с таким именем среди приближенных Темучина монгольские и восточные источники не упоминают, однако мы берем на себя смелость утверждать, что под именем «Сенкелэ» скрывается никто иной как Хукин нойон, сын хонкиратского хана Дай Сэчэна, о котором упоминалось выше. В комментарии к «Алтан Тобчи» («Золотое сказание») Лубсан Данзана имя «Хукин нойон» переводится как «Сварливый вельможа». Перевод этот, как представляется, несколько вольный. В основе слова «хукин» лежит монгольская глагольная форма «хокинох», означающая «клекотать» и тогда в подстрочном переводе имя нойона будет звучать как «Клекочущий вельможа». А теперь сравните казахское «санғыл» в значении «клекот» (санғылдау – клекотать). Думается, нет сомнений в том, что тюркское имя Сангыл (Сенкелэ из татарского предания) есть прямая калька с монгольского Хукин (Хокин). Если это наше предположение верно, то есть все основания для того, чтобы отнести род сангыл к числу тех первичных «монголо-хонкиратских» элементов, которые послужили каркасом для сложения уже чисто тюркского племени конрат. Примечательно и название родового поколения, к которому относились сангылы – сопы (т. е. суфи), указывающее на их вхождение в родовой клан вышеупомянутых сыновей эмира Нагатая, правящих в XIV веке в Хорезме. (Титул «Суфи» (Сопы, каз.) означает «суфий», «послушник суфийского шейха»; если вспомнить известную агиографическую притчу об обращении в ислам Узбек-хана йасавийским шейхом Саид-ата (или Баба Тукты Шашты Азизом), то можно предположить, что эмиры Хусейн Суфи и Юсуф Суфи были духовными последователями тюркского дервишского ордена Азрет-Султана, могила которого находится в г. Туркестан).
И интересно, что родовых названий «сопы» и «сангыл» нет в этнономике узбек-конратов и каракалпак-конратов. Не известна им и легенда о «Кункрат-бий-оглу Сенкелэ». Вместо него у них фигурирует имя Майкы-бия, от которого, по словам того же Бердаха, «пошли конраты и соединились». Родовые предания казах-конратов, называя первопредком Наганая, никогда не считали его потомком Майкы-бия, потому что прекрасно знали, что последний является прародителем уйсунской федерации племен, т. е. казахского Старшего жуза. Сравните, в сказании, записанном Хальфиным, рядом с Конратом Сангылом отдельно выделен «Уйшын Майкья-бий», которому Чингисхан в свою очередь сказал: «Пусть твое дерево будет вяз, твоя птица – орел, твой клич – Салават, а тамга твоя – срка». В чем же причина этих разночтений? Ответ прост, мы уже говорили выше, что узбек-конраты и каракалпак-конраты представляли собой союзы самых разнородных племен, которые, естественно, принесли с собой свои прежние «родовые» легенды и предания, «подкраивая» их под обще-племенной этноним. Достаточно вспомнить последние две строчки из «Шежире» Бердаха («отличный от жайлгана уран имеющими муйтен и кият были…»), чтобы понять, как Майкы-бий превратился в прапредка конратов. (Оба эти племени, особенно кияты, из которых происходил и «алтан уруг» Чингисхана, как раз-то и почитали за прародителя Уйсуна-Майкы-бия, и естественно их главенствующее положение в конратском союзе узбеков и каракалпаков позволило им «вписать» его имя в первую строку генеалогической таблицы этого союза).
Как представляется, внес сюда свою лепту и кереитский этнический компонент, также входящий в этот союз. Возьмем, к примеру, легенду, зафиксированную у узбек-конратов Гузар-Байсунской степи. Некий старик, спасая раненного Чингисхана, отдает ему своего темно-бурого коня (конгыр ат). В награду хан отдает ему Жидели Байсун и молодую красивую девушку в жены. От этого старика и пошло будто-бы племя конрат. (В каракалпакских преданиях на конгыр-ате ездил Майкы-бий, за что получил прозвище Конграт). В этих легендах явно проглядывают отголоски древнемонгольского предания, переданного Рашид-ад Дином, о беке Хуйду, одного их нойонов кереитского Ван-хана, который добровольно придя к Чингисхану «с имевшейся у него одною женой и одним хунгуром (буланая лошадь)» стал впоследствии его видным сподвижником. Налицо явная контаминация, наложения одного сюжета на другой, чего не встретишь в родовых преданиях казахских конратов. Интересно и название рода «алги», эпонимом которого возможно послужил знаменитый хонкиратский нойон Тэргэ Эмэл Алгуй, выступивший против Темучина на стороне его брата Джамухи.
Реминисценции древнего космологического мифа о происхождении хонкиратского рода элджиген от девы по имени Роза-на-осле (Рашид-ад Дин) достаточно отчетливо проявляются в фольклорном материале, относящемся к роду жетимдер, возможно являющимися прямыми потомками этой родовой группы.
К сожалению, рамки настоящей статьи не позволяют коснуться темы героического эпоса «Алпамыс батыр», являющегося также ценным источником по вопросу этногенеза конратов (уже сам факт существования «Алпамыса» в среде казахских, узбекских, ногайских и каракалпакских конратов говорит об их бесспорном былом этническом единстве), и многих других не менее интересных материалов. Но и так ясно, что проблема изучения этнической истории конратов – большая самостоятельная проблема, дальнейшее исследование которой позволит раскрыть не только увлекательные страницы из истории этой этнической группы, но и многие «белые пятна» истории не только казахского, но и других соседних тюркских народов.
Рашид Кукашев,
старший научный сотрудник ГМИ РК им. А.Кастеева
Источник - http://ru.nomad-kazakhstan.kz/1801.html
|
Теги:
история, казахи, жузы
|
|
|
